Зал 8

Художники приглядываются к природе и учатся изображать ее. Мы побываем с ними в окрестностях Петербурга и в солнечной Италии. С нами будут два живописца — дядя и племянник.

Сильвестр Щедрин. Новый Рим.

Природа... в музее

 Пейзажем называется изображение природы. Русские художники уже писали прекрасные портреты, неплохо справлялись с историческими картинами, но за пейзажи по-настоящему не принимались.

Когда профессор задавал ученикам Академии изобразить какой-нибудь «вид», они не спешили в поле, на берег реки или на лесную опушку. Они брали ящики с красками, холсты, альбомы и отправлялись... в музей. Здесь на картинах европейских мастеров они находили нужные им подробности. У одного брали старый развесистый дуб. У другого — стог сена. У третьего — развалины замка, «руины». У четвертого — стадо коров на речном берегу. Потом они соединяли заимствованные части в целую картину.

Сильвестр Щедрин. Терраса.

И профессора не упрекали их за это. Потому что профессора сами считали, что «виды» надо сочинять, выдумывать. Они говорили ученикам: «К следующему разу представьте извилистый ручей, через него переброшен старинный каменный мост, вдали виднеется разрушенная крепость, у ручья под дубом отдыхают пастухи со стадом». Не только развалины крепости или старинный мост, но даже ручей, дуб и стадо не имели ничего общего с тем, что могли увидеть молодые художники в окрестностях Петербурга или в русской деревне. Потому что когда профессора задавали урок, они тоже вспоминали не живую природу, а картины иностранных мастеров с их замками, ручьями, деревьями и стадами, к которым посылали своих учеников.

Солдатский сын, живописец парков

 Когда солдатский сын Семен Щедрин окончил Академию художеств, его послали продолжать учение за границу. В Италии он с удовольствием писал тенистые рощи, ручьи, водопады, замки, мосты, которые прежде знал только по чужим картинам. После возвращения из-за границы Семена Щедрина назначили придворным художником.

В окрестностях Петербурга было много дворцов, принадлежавших царской фамилии и богатым вельможам. Дворцы стояли в огромных парках с темными,  густыми аллеями и солнечными лужайками, с прудами и фонтанами. Владельцы дворцов требовали, чтобы Семен Щедрин изображал любимые места их прогулок и развлечений. Конечно, изображения парков не были картинами настоящей природы, зато Семен Щедрин не выдумывал свои пейзажи, а писал то, что видел.

«Старый Рим» и «Новый Рим»

Первым прославил русскую пейзажную живопись племянник Семена Щедрина — Сильвестр Щедрин. Прежние русские пейзажисты учились по картинам европейских художников, а работы Сильвестра Щедрина покупала нарасхват вся Европа. Правда, на его пейзажах европейские зрители  не   увидели   русской  природы: после окончания Академии Сильвестр Щедрин жил в Италии и там умер.

Сильвестр Щедрин. Старый Рим.

Сначала молодой художник держался того, чему его учили в Академии. Он написал «Старый Рим». Рим на этой картине — город прошлого, давно минувших времен. Повсюду высятся памятники древности, зарастают зеленью развалины старинных зданий.

Но вскоре Сильвестр Щедрин написал «Новый Рим». Он будто спорил с самим собой. Нет, будто говорил он, Рим не только город прекрасной старины. Это живой, сегодняшний город. Рядом с соборами и замками стоят простые дома. В них живут простые люди. Этим людям, сегодняшним горожанам, нет никакого дела до каменных руин. Они ловят с лодок рыбу, покупают вино и хлеб, стирают белье. И этот сегодняшний город по-своему так же прекрасен, как древний.

На веселой Санта-Лючии

 Еще больше понравился Сильвестру Щедрину веселый, шумный Неаполь, вся жизнь которого словно выплеснулась на улицы.

Сильвестр Щедрин. Набережная Санта-Лючия.

Он поселился на набережной Санта-Лючия. В письме к родным художник рассказывал:«Вы сами себе представьте весь ералаш: берег уставлен стойками, где продают устрицы и прочие морские гадины, также и рыбу, тут же находится колодезь с серной водой, трактиры, куда собираются ужинать только одно рыбное, и едят на открытом воздухе... Некоторые идут купаться в ванны, которые • расставлены по берегу морскому, впереди их обыкновенно бежит куча мальчишек, кувыркаясь и валяясь по земле в грязи... Ложась спать, я запираю жалюзи, после окошко, там ставни... Лежишь, лежишь, да и встанешь смотреть... А у них не только танцы, да и маскарад: поставит себе на шляпу зажженные свечи, расхаживает, а мальчишки на него прыгают и тушат...»

Оживленную, пеструю, многолюдную набережную Санта-Лючия художник не раз показывал на своих холстах.

Когда рыбаки отдыхают

 Сильвестру Щедрину нравились уютные бухты, ласковое, спокойное море, рыбацкие хижины у самой воды. Ему нравилось смотреть, как рыбаки ловят рыбу, разгружают лодки, продают улов, отдыхают на берегу. Он говорил, что любит «народ гуляющий и трудящийся».

Сильвестр Щедрин. Неаполь в лунную ночь.

Он любил писать террасы на берегу моря. Виноградные лозы вьются по серым каменным столбам. Лучи солнца пробиваются сквозь зелень листвы, полосами и пятнами ложатся на каменный пол. Вспыхнул пронзенный лучом резной  зеленый  лист.   Внизу  лениво шевелится море. В знойный полдень отдыхают на террасе рыбаки. Позы людей свободны и ленивы. Один небрежно оперся плечом о шероховатый прохладный камень колонны и неторопливо беседует о чем-то с мальчиком, должно быть — подручным. Другой заснул, сидя в тени на полу. Ярко горит на солнце красная рыбацкая шапочка.

После смерти Сильвестра Щедрина горожане, крестьяне, рыбаки — «трудящийся народ»—долго вспоминали своего приятеля, веселого и доброго русского художника.

Из книги Владимира Порудоминского "Первая Третьяковка".